- By Аманда Кокли
- Фотографии by Andreea Campeanu
На протяжении последних сорока лет, Драгош Олару отдает дань уважения великим деятелям румынской культуры, похороненным в его родном городе Черновцы в Западной Украине. Кладбище на улице Зеленой с декоративными надгробиями и грунтовыми тропинками — место захоронения румынских художников, активистов и интеллектуалов, которые пытались защитить свою культуру под давлением. Хотя Олару не встречал никого из этих людей при жизни, ему кажется, что он близко с ними знаком. Похороненных на этом кладбище он называет «своими друзьями» и считает, что продолжает их дело.
Помимо этого, Драгош Олару пытается защитить румынские захоронения от фактического уничтожения. Местные украинские власти решили эксгумировать останки тех, кого, по их мнению, невозможно идентифицировать, а затем продать участки земли с аукциона. Однако Олару рассматривает эти действия властей как способ «украинизации» кладбища.
«Они делают это, чтобы убрать наши следы», – говорит Драгош, пока мы проходим мимо могилы румынского филолога и революционера Арона Пумнула, который в середине XIX века выступал за то, чтобы румынский язык использовал латиницу вместо кириллицы.
Судьба кладбища — лишь один из примеров напряженности между украинцами и этническими румынами, вторым по численности языковым меньшинством страны после русскоязычных. После обретения Украиной независимости в 1991 году уважение к правам и интересам этнических меньшинств то возрастало, то ослабевало по мере того, как Украина пыталась укрепить свою собственную идентичность при постоянно присутствующем влиянии России. Майдан в 2014 году стал переломным моментом, после которого, например, украинский язык утвердили в качестве государственного. Последующие бегство Виктора Януковича в Россию, аннексия Крыма и начало войны на Донбассе поставили украинцев перед необходимостью определить свое отношение к России и всему российскому, и — самое главное — определить, что значит быть украинцем.
Полномасштабное российское вторжение в феврале 2022 года привело к еще большему укреплению украинской культуры и языка. Несмотря на то, что укрепление было нужно, чтобы отличить жертву от агрессора, и все украинское от всего российского, от него также пострадали неукраиноязычные общины на западе страны. Политика, направленная на укрепление украинского языка, вытесняет румынский из общественной жизни многих носителей. Другие шаги, начиная от эксгумации останков на кладбище и заканчивая политическими обвинениями в адрес румынских религиозных лидеров, привели к тому, что некоторые этнические румыны не знают, какое место они занимают в украинском обществе.
Хотя Драгош Олару огорчен событиями на кладбище, которые он рассматривает как подлый шаг против румынской культуры и общины, украинскую власть он все же поддерживает. «Путин — самый большой враг мира», – говорит Драгош. Уже позже он рассказал, что его племянник служит на передовой в Бахмуте, расположенном более чем в 1000 километрах от места, где мы встретились.
Этнические румыны, венгры и поляки живут в Украине после изменений территориальных границ в результате Первой и Второй мировых войн. После провозглашения независимости Украины в 1991 году около 400 тысяч человек, говорящих на румынском языке, стали гражданами Украины и частью общества зарождающегося государства. На протяжении большей части 1990-х годов Украина была охвачена экономическими потрясениями, вызванными гиперинфляцией и коррупцией. Разговоры о национальной идентичности часто отходили на второй план, поскольку украинцы были больше озабочены тем, как заработать на жизнь. Когда в начале 2000-х гг. экономика стабилизировалась, социальные лифты работали ограниченно, поэтому бенефициарами устойчивой экономики становились все те же олигархи. В свою очередь Кремль поддерживал политиков и олигархов с пророссийскими настроениями, которые не позволяли бы стране слишком сильно отклоняться на запад, в сторону Европейского союза и НАТО. Когда же речь заходила об идентичности и собственном пути Украины, политики, связанные с Москвой, стремились представить Украину как придаток России, подчеркивая «братскость» двух народов и историческую связь между странами, как бы намекая, что без России Украина существовать не может.
На западе Украины венгерские, польские и румынские меньшинства жили и общались на своих родных языках, при этом часто поддерживали пророссийских политиков, поскольку те стремились «защитить русский язык». Шаги, направленные на «защиту» русского, одновременно шли на пользу другим языковым меньшинствам. Так, в 2012 г. пророссийский президент Виктор Янукович принял закон «Об основах государственной языковой политики», который предоставлял языкам национальных меньшинств, в частности русскому, болгарскому, и румынскому, статус «регионального языка» в районах, где более 10% населения не говорят на украинском языке. Многими этот закон был воспринят как попытку подорвать положение украинского языка, люди выходили на протесты, а некоторые политики даже подали прошения об отставке в знак несогласия с законом. Однако этот закон нашел поддержку среди представителей языковых меньшинств на западе страны.
После революции на Майдане языковой вопрос встал острее, и власти приняли ряд законов, официально закрепляющих использование украинского языка в различных сферах общественной жизни — от СМИ до образования. В итоге эти законы фактически отменили инициативу Януковича. Окончательно судьба закона была решена в 2018 году, когда украинский суд признал его неконституционным. Сторонники отмены закона утверждали, что повсеместное использование украинского языка создаст более сплоченное общество и приведет к необходимым улучшениям в системе образования, которая испытывала трудности из-за двуязычия.
Однако волна новых законов встревожила польское, венгерское и румынское население Украины. Эти меньшинства понимали мотивы решений украинского правительства, но также опасались, что из-за законов пострадают их собственные языки и традиции. Варшава, Бухарест и Будапешт вмешались в ситуацию, упрекнув украинское правительство в недостаточности мер по защите прав меньшинств. В поддержку их призывов к более внимательному подходу к украинскому вопросу был подготовлен доклад Венецианской комиссии, главного консультативного органа Совета Европы по конституционным вопросам, в котором говорилось, что принятый Украиной в 2019 году закон о языках «не обеспечил справедливого баланса» между развитием украинского языка и защитой меньшинств.
Украинские власти неоднократно заявляли, что эти изменения не являются попыткой уничтожить языки национальных меньшинств, а скорее направлены на укрепление украинской идентичности и привнесение чувства единства в повседневную жизнь страны. Однако больша́я часть повседневной жизни продолжала идти не на украинском, а на других языках, в том числе и на русском. Даже сегодня, когда украинский язык является официальным государственным языком в соответствии с Конституцией, русский остается родным примерно для 20% украинцев, включая самого президента Владимира Зеленского.
После принятых Украиной законов Кремль не остался в стороне. В статье, опубликованной в 2021 году, Путин осудил законы об украинском языке и заявил, что «жители Донецка, Луганска взялись за оружие, чтобы защитить свой дом, язык, свою жизнь». Эта речь показала, что Путин рассматривает положение русского языка как основу политической стратегии России в отношении Украины.
Спустя несколько месяцев после начала вторжения, Кремль использовал законы о языке как часть мощной дезинформационной кампании, направленной на оправдание начала войны. «Русский язык на Украине запрещен», – заявил министр иностранных дел России Сергей Лавров в интервью BBC.
Для румынского меньшинства, наиболее болезненным вопросом остается образование. Село Петрашовка находится в часе езды к югу от Черновцов, в двух шагах от румынской границы. Там я познакомилась с Георге и Михаэлой Лупу, супружеской парой средних лет, посвятившей свою карьеру руководству Петрашовской средней школой. Почти все уроки для 314 учеников школы ведутся на румынском языке. «Мы говорим по-румынски, но мы украинцы», – говорит директор школы Георге.
Присутствие обоих языков и народов в Петрашовке очевидно. Пока мы шли по коридорам школы с кружевными занавесками и красновато-коричневыми деревянными полами, супруги рассказывали мне о поддержке их работы со стороны украинского и румынского правительств. Грант из Бухареста позволил им приобрести новые столы для кабинета истории. В соседний класс украинского языка при поддержке украинских властей были завезены телевизор и стулья. Когда мы заглянули в класс, ученики встретили нас с нетерпением. Учительница попросила 12-летнюю Анастасию прочитать стихотворение о войне, которое она написала. «Я мысленно молюсь», – с усердием произнесла она. «Господи, принеси мир на землю! Спаси нас от этой войны».
По словам Георге, родители рады, что их дети свободно говорят на обоих языках, поскольку это открывает больше возможностей для дальнейшего обучения в Украине и Румынии.
Переход системы образования на украинский язык разрабатывался с момента принятия в 2017 году закона об образовании, по которому средние школы должны перейти к обучению на государственном языке. Этот закон описывали как шаг, направленный на приведение школьной системы Украины в соответствие с европейскими стандартами, который даст возможность преподавания языков национальных меньшинств ЕС, таких как румынский, в качестве второго языка. Но для учеников Петрашовской средней школы, почти все из которых дома говорят на румынском языке, реализация закона об образовании станет значительным изменением. Официальные лица заявляют, что закон о языке образования позволит обеспечить полный доступ к университетскому образованию в Украине для всех меньшинств.
Когда я спросила у учителей румынской школы, как они относятся к изменению языка, они не захотели поделиться мыслями. Только Георге решился ответить, что если изменения будут соответствовать государственному закону, в школе будут их выполнять. «Мы живем по украинским законам», – добавил Георге.
Юрие Левчич, знакомый супругов Лупу, был гораздо более откровенен. Левчич руководит Центром сохранения и развития румынской традиционной культуры «Буковина Арт», и уверен, что румынская культура тихо растворяется в Украине.
«Они хотят ассимилировать нас, тотально ассимилировать, начиная со школ», – сказал Левчич, добавив, что не поддерживает правительство Зеленского, поскольку чиновники не желают вести конструктивный диалог с румынской общиной.
Левчич не одинок в своем отношении к правительству Зеленского. Сложившаяся ситуация возмущает и политиков в Румынии, которые чувствуют себя оскорбленными позицией Киева по вопросу меньшинств, несмотря на то, что Румыния поддерживает Украину в войне с Россией.
В декабре 2022 года напряженность вспыхнула вновь: украинский парламент принял закон о национальных меньшинствах, чтобы выполнить одно из условий, необходимых для начала переговоров о вступлении в ЕС. Однако парламент не в полной мере учел рекомендации Венецианской комиссии по защите меньшинств. Официальный Бухарест незамедлительно осудил решение украинских властей и обвинил их в том, что румынский вопрос не так важен для Киева. Принятие закона случилось спустя несколько месяцев после выступления Зеленского перед румынским парламентом в апреле 2022 года, в котором он пообещал начать диалог о «новом всеобъемлющем соглашении, которое гарантирует абсолютную защиту и развитие наших национальных меньшинств». Он имел в виду, в том числе, и около 46 тысяч этнических украинцев, проживающих в Румынии. Согласно сообщению офиса президента, в январе 2023 года в разговоре с президентом Румынии Клаусом Йоханнисом Зеленский также выразил полную готовность «к поиску решений, чтобы румынская община в Украине пользовалась теми же правами, что и украинская община в Румынии».
В связи с тем, что Украина стремится избавиться от культурных связей с Россией, под пристальное внимание попадают и религиозные лидеры этнических румын. В Черновцах многие румыны по-прежнему служат в Украинской православной церкви, принадлежащей Московскому патриархату. Хотя церковь утверждает, что разорвала связь с РПЦ в мае 2022 года, и отрицает свою связь с Москвой, украинские власти стремятся выявить и разорвать любые оставшиеся связи с Кремлем.
Многие священнослужители опасаются, что приход властей с рейдом — лишь вопрос времени. Сидя в Вознесенской церкви на окраине Черновцов, отец Павел Пауленку говорит, что чувствует приближение кризиса.
«Меня уже спрашивают, почему я совершаю мессу на румынском языке в Украине», – говорит Пауленку, одетый в черную рясу и пуховик. Этнические румыны составляют 60% его прихожан, и румынский язык является приоритетным для богослужений. «Я на это отвечаю, чтобы люди пошли и почитали историю», – добавляет он с тяжелым вздохом. «В церкви не должно быть политики, только Бог».
Беспокойство по поводу связей румынской религиозной общины с Россией назревало давно, и в конце 2022 года оно дошло до обыска СБУ в Черновицко-Буковинской епархии Украинской православной церкви. В аккаунте СБУ в Telegram сообщалось, что среди вещей священнослужителей Черновицко-Буковинской епархии сотрудники правоохранительных органов обнаружили российские паспорта и прокремлевскую литературу. Вскоре после этого указом президента Украины было приостановлено гражданство 13 представителей УПЦ, в том числе и Черновицко-Буковинской епархии. В ответ на это один из румынских священнослужителей пригрозил президенту Зеленскому судебным иском. Представительство ООН по правам человека заявило, что обыски, проводимые СБУ по всей стране, подрывают право на свободу вероисповедания.
В апреле 2023 года был задержан житель Черновицкой области по подозрению в поджоге украинской церкви в селе Милиево. В начале мая прокуратура Черновицкой области направила в суд иск против местного Банченского монастыря, утверждая, что помощник настоятеля помог мужчинам призывного возраста незаконно пересечь границу во время военного положения.
Трения внутри церкви происходили и до начала полномасштабного вторжения. В 2019 году это привело к расколу и созданию Украинской православной церкви Киевского патриархата, которая сегодня пользуется полной поддержкой правительства Зеленского. Для Украины создание независимой от Москвы церкви рассматривалось не только как попытка выйти из «русского мира», но и как возможность ограничить влияние Кремля на некоторых священнослужителей. В глазах украинских властей, УПЦ Московского патриархата — угроза. Но для этнических румын давление на церковь — еще одно проявление политики украинских властей в отношении нацменьшинств.
В стране, травмированной российскими военными преступлениями, где люди каждый день борятся за выживание, пространство для дискуссий по вопросам языка и национальной идентичности в лучшем случае ограничено.
На улицах Черновцов можно услышать устойчивое смешение украинского, русского и румынского языков. И если отношение к русскому языку с началом вторжения изменилось, к румынскому все относятся спокойно. Языковой вопрос волнует, скорее, политиков и активистов, а большинство румын, с которыми мне удалось пообщаться, больше думают о том, как пережить войну. Черновцы находятся далеко от линии фронта и российских ракет, но война по-прежнему присутствует в городе. Почти на каждой двери висят украинские флаги. Каждое утро в городе объявляется минута молчания, чтобы почтить память погибших мужчин и женщин. А на новом кладбище на окраине города работники выкапывают свежие могилы для тех, кто вернулся с фронта навсегда.
Перевод и адаптация — Иван Макридин.
