За неделю после выхода документальный фильм Юрия Дудя «ВИЧ в России — эпидемия, про которую не говорят» набрал 15 миллионов просмотров на YouTube и тысячи комментариев с благодарностями от пользователей. Люди пишут: «Где проголосовать за то, чтоб этот фильм показывали в школах?», «Команда Дудя просвещает население России больше, чем Министерство просвещения», «То чувство, когда чувак с ютуба, делает для страны больше, чем правительство». 

И я с этим согласна. Всего один документальный фильм сделал больше, чем годы социальных кампаний с участием православной церкви типа “Стоп ВИЧ/СПИД” и миллионы из бюджета, потраченные на рекламные плакаты, обещающие, что от ВИЧ может защитить “любовь и верность”. 

Сразу после выхода фильма тема ВИЧ стала первой в повестке заседания Комитета по охране здоровья. В Госдуме также созвали круглый стол, посвященный именно этой проблеме. Да, Министерство здравоохранение одобрило фильм Дудя. Но не они ли сами должны были выпустить такой фильм? Но государство по прежнему не может признать, что то, что происходит в стране — это эпидемия. За последние три года — 300 тысяч новых случаев заражения, 80 тысяч человек умерли. 

Кстати, меня зовут Рита Логинова, я — одна из героинь этого фильма, журналист из Новосибирска. И я пишу про эпидемию уже больше четырёх лет. 

Четыре года назад я присоединилась к закрытой группе на Фейсбуке, в которой общаются и делятся материалами журналисты, заинтересованные темами ВИЧ, туберкулеза, гепатита С. Сегодня там чуть больше 200 человек: корреспондентов и редакторов СМИ, экспертов из НКО, врачей, активистов, юристов и правозащитников. Такая могучая кучка, которая пишет что-то о ВИЧ каждую неделю, а не только ко Дню памяти умерших от СПИДа или Всемирному дню борьбы со СПИДом. Но очевидно, нашего ресурса недостаточно, когда государство и государственные каналы не считают ВИЧ проблемой. 

Конечно, я верю, что после каждого моего материала о ВИЧ, что-то меняется в реальном мире. Мне часто пишут знакомые, что, прочитав мои тексты, они пошли и сдали тест на ВИЧ. И, наверное, если бы не материалы СМИ о перебоях с терапией и плачевной ситуации в Центре СПИД, терапия так бы и оставалась недоступной, а Центр СПИД бы не переехал в более просторное помещение. 

И так происходит с каждым из моих коллег, пишущих про ВИЧ: нас благодарят и друзья, и аудитория, наша работа сдвигает проблему с мертвой точки. И наши материалы забывают через неделю после публикации. 

Мы транслируем понятные и применимые к жизни идеи: пользуйтесь презервативами, знайте свой ВИЧ-статус, не шарахайтесь от ВИЧ-позитивных, наблюдайтесь в Центре СПИД и постарайтесь начать лечение, если у вас нашли ВИЧ. Юрий Дудь артикулирует в фильме ровно то же самое, но социальный капитал у него побольше — и людей, решившихся узнать свой ВИЧ-статус, среди его зрителей тоже оказалось больше. Но кое в чем мы с Дудем похожи: интерес к проблеме после выхода наших материалов не продержится вечно. И мы, те самые двести журналистов, активистов, правозащитников, будем стараться сохранить тлеющие угли интереса. 

Но почему это не делает государство? Государству сложно работать в группах, наиболее уязвимых к инфекции: среди наркопотребителей, геев, заключенных, лиц, вовлеченных в коммерческий секс. Стигма порождает страх и недоверие к медицине. Вместо государства десятки НКО в России изворачиваются, как могут, в поисках финансирования на программы профилактики ВИЧ и находят его. Но если завтра их признают иностранными агентами и лишат возможности работать, сможет ли государство подхватить их программы профилактики и продолжать помогать этим и так стигматизированным группам? Или они будут выкинуты на обочину жизни?

Мне непонятно, почему не обклеить российские города наружной рекламой, сообщающей населению России правду и хорошие новости: презерватив защищает от ВИЧ; терапию существует и доступна; человек, ответственно принимающий АРВТ, не передаст ВИЧ никому другому; с ВИЧ можно жить до старости; вы можете обнять человека с ВИЧ. 

Мне непонятно, почему не ввести в школах уроки сексуального образования, чтобы российские подростки не оставались один на один с вызовами взрослой жизни. Секс у них, скорее всего, случится, а будет ли он безопасным — зависит от взрослых, которым стыдно об этом говорить и которые сами зачастую уверены, что презерватив ни от чего не защищает. 

Вот и получается, что на понятном языке и правдиво о ВИЧ с россиянами говорит Дудь, а не федеральное телевидение, на котором заметнее откровенные ВИЧ-отрицатели, вроде Александра Гордона.

Об эпидемии «после Дудя» заговорили громче. В Новосибирске всю неделю после выхода фильма к мобильной лаборатории по тестированию на ВИЧ выстраивались очереди, а в аптеках закончились экспресс-тесты. Но некоторые прошедшие тестирование получили положительный результат и завтра придут в Центр СПИД за таблетками. Дальше от государства зависит, получат ли они терапию, а от общества — с каким отношением к себе эти люди столкнутся.

Конечно, после выхода фильма проблема не решится. Уже появились критики, люди, которые ставят под сомнение целесообразность бесплатного обеспечения людей с ВИЧ лекарствами. Мол, миллиарды бюджетных денег можно потратить не на «биомусор», а на выплаты пенсионерам или инвалидам. 

В фильме у Дудя я выступаю не только как журналист, много пишущий о ВИЧ. Я девушка ВИЧ-позитивного парня Сергея Ульянова. Не то чтобы мне хотелось мировой славы (хотя один раз в меня в магазине узнали после выхода фильма) — просто в сегодняшней России признаться в том, что ты создаешь семью с ВИЧ-положительным мужчиной, родила от него ребенка и борешься за его право на лекарства и человеческое достоинство — это все еще не рядовой случай, а вполне себе жест в борьбе со стигмой.

Я могу сказать вот что: сегодня вы не поддерживаете профилактику ВИЧ в среде людей, употребляющих наркотики, не обеспечиваете их чистыми шприцами и отказываете им в лечении, а завтра наркоман, которого вы презираете, получивший в молодости ВИЧ и ничего не знающий о своем заболевании, начинает встречаться с вашей дочерью. И она кроме большой любви получит от него еще и ВИЧ-инфекцию. Ведь он не тестировался и не лечился — потому что очень страшно быть не просто «наркошей», а еще и «спидоносцем». А она, в свою очередь, видела плакаты в метро про верность — и была верна своему избраннику. Только, увы, верность сама по себе не работает — недурно бы перед незащищенным сексом и созданием семьи обследоваться на ВИЧ и ИППП. 

Справка

По данным Роспотребнадзора, в России зафиксировано 1,06 миллионов человек, зараженных ВИЧ. Уровень заболеваемости ВИЧ в России по данным ВОЗ самый высокий в Европе. 

22 февраля газета «Коммерсант» опубликовала перечень «поручений президента» по борьбе против ВИЧ-инфекции. Но пресс-секретарь президента сразу же сказал, что ничего об этих поручениях не слышал.